В пьесе “На дне” Горький раскрывает два совершенно противоположных подхода к восприятию человеческой жизни. Главные герои этого произведения, Лука и Сатин, выражают две различные точки зрения на судьбу человека.
Лука — неизвестно откуда пришедший странник, который неизвестно куда держит путь. Он мягок, ласков и добр ко всем, у него нет врагов. Из его уст можно услышать только лишь слова утешения, которые герой находит для каждого обитателя ночлежки. Но без укрепления веры человека в свои силы, без подготовки к жизненной борьбе утешение никому не поможет. Слабость странника очевидна.
Положительная роль Луки заключается в том, что именно он смог разворошить в обитателях ночлежки все хорошее, что в них беспробудно дремало, смог возродить в них чувство человеческого достоинства. Однако, сам Лука не верит собственным словам, он не верит в возможность кардинальных изменений в жизни, так как считает человека изначально слабым. Герой не стремится изменить общественные устои, он желает лишь облегчить жизнь простых людей. Его правда на самом деле является утешительной ложью.
Совершенно иная жизненная позиция представлена в образе Сатина. Данный персонаж — борец за истину, которого не озлобили годы страшной нужды и человеческая несправедливость. Он так же как и Лука сочувствует людям, но он не видит смысла в утешении людей. Именно в уста этого героя писатель вкладывает речь в защиту человеческих прав. Однако, образ Сатина оставляет ощущение контраста между благородными стремлениями, высокими помыслами и пассивным существованием персонажа. Сатин умный и волевой человек, но он чувствует себя комфортно в убогой ночлежке.
Таким образом, автор показал сосуществование двух жизненных позиций: безличностная доброта Луки, с ее христианским смирением и “святой ложью”, и жестокая, но гордая правда Сатина, правда отрицания лжи. История показала, что изменения в мире возможны лишь при использовании радикальных средств, что для достижения результата не достаточно слов утешения. Это вовсе не значит, что позиция Сатина лучше. Но устройство мира таково, что даже добро “должно быть с кулаками”.
