Некоторые из нас настолько красноречивы и словоохотливы (особенно, когда сама их работа связана с необходимостью многоговорения), что редко когда задумываются о месте и роли языка в нашей жизни. Не того, который во рту и без костей, разумеется. Речь о том языке, который возникает из трудовых выкриков и бессвязных междометий, в процессе совместной трудовой деятельности и в результате формирования у человека разумного эстетического чувства, потребности в мышлении и последующем самовыражении.
Почему в некоторые исторические отрезки споры о языке принимали такой ожесточенный характер, словно нации грозили вырождение и бесславная гибель? Да потому, что во многом так оно и было. Например, таким был спор о заимствованиях в начале XIX века между членами двух литературных обществ – «Арзамас» и «Беседа любителей русской словесности». В первое общество входила талантливая молодежь, допускавшая в языке любые слова. Костяк «Беседы…» составляли старики, люди консервативные, не хотящие и боящиеся перемен. Они стеной стали против любых заимствований и пытались запретить те, что уже имелись или, в крайнем случае, заменить их исконно русскими словами. Время показало, что оба «лагеря» в пылу спора были слишком неправы и слабо слушали друг друга. Язык сам отсеивает «шлак» и остается, оседает в нем лишь то, что проверено временем.
Сегодня тоже немало опасений за судьбу языка. Он не только засорен заимствованиями, которые неизбежны. Речь «вихляется» из-за того, что умер эпистолярный жанр, жанр письма. Вместо писем теперь – смс-ки, куцые обрывки фраз на просторах многочисленных социальных сетей, смайлики. Даже мат и – и тот измельчал: только «бля…» да «на…»
Носителей «старого доброго» русского языка, увы, все меньше. Не пора ли научиться у них преданной любви и трепетно-бережному отношению к нашему общему наследию? А то, глядишь, и поздно будет…
