Есенин — одна из самых сложных фигур в русской литературе, он был очень разный. Ему выпало жить и творить в нелегкую эпоху. Поэт искренне старался поверить, что грядет эра «мужицкого рая», описанная в «Инонии». Он делал попытки воспеть большевизм. Есенин хотел славы, он хотел заявить о самом себе как о народном поэте. В «Инонии» он не уподоблялся атеистам, твердившим, что «Бога нет». Скорее он попытался найти иные отношения со Всевышним. При жизни Есенина поэма не была принята. Надежда Вольпин говорила о Сергее Александровиче, что он «продолжается в пространстве и времени во все стороны». Творчество Есенина при всей его образности так же неоднозначно, как и его личность.
В 20е годы Есенин создает совершенно другие стихи, в них прослеживается печаль по уходящей Руси, разочарование в большевизме. Одна из его поздних поэм — «Кобыльи корабли», рассказывает о чудовищных образах новой страны. Здесь и «весла из отрубленных рук» и «сад черепов». В своих воспоминаниях Мариенгоф писал, что люди того времени оказались крепче, чем лошади. Он описывает, как они с Сергеем шли по Мясницкой, усеянной лошадиными трупами. Страшное чувство вины человека перед всем живым, высказанное в «Песне о хлебе», порождало раскол в душе Есенина.
Поэт сам называл себя хулиганом. Его хулиганство – это свобода, воля творить, это поэтическая пугачевщина. «Москва кабацкая», «Персидские мотивы», «Черный человек» написаны Есениным в перерывах между ужасными состояниями запоев. Его с юности преследовали состояния депрессии. Поэт испытывал страх перед существованием, его мучило чувство одиночества, он напивался и садился писать.
Последние годы – абсолютный расцвет творчества Есенина. Одним из последних стало стихотворение «Сукин сын». В нем прослеживается страшная бездна в отношениях с другими людьми. Несмотря на всю любовь, которой наградил народ Есенина при жизни, он носил в себе страшный груз одиночества. Особенно сильно это чувствуется в «Черном человеке». Совершенно нереалистичные образы этого стихотворения выдают в авторе человека, давно перешагнувшего грань нормальности. В кабаке, где Есенин прочел свое стихотворение, оно было принято с таким восторгом, словно каждый носил в себе «черного человека». Есенин задевал струны души русской, и любовь к нему простого народа при жизни была огромной. А для Есенина была лишь одна любовь – его творчество. Именно ему он подчинил всего себя, свою жизнь.
