Заключительные страницы романа, озаглавленные Лермонтовым «Фаталист», — пожалуй, самые важные для понимания смысла этого произведения. Их специфика состоит в том, что трагические события, происходящие с персонажами, не составляют главной интриги для читателя, который из главы «Максим Максимыч» уже знает о благополучном исходе их для Печорина. Главная интрига «Фаталиста» — это авторская мысль.
Фаталист
Все события этой части являются только иллюстрацией к спору о том, существует ли предопределение в судьбе человека. Изначальная позиция Печорина здесь достаточна ясна. Все предыдущие проявления его свободной воли приводили лишь к потере людей, которых он любил или просто был достаточно близок. В некоторых случаях он сам становился причиной их гибели.
Печорин – фаталист. С тем большим интересом он принимает участие в смертельном пари на стороне чуждых ему сторонников «свободы воли». Он принимает вызов поручика Вулича, который, ставя на кон собственную жизнь, берется доказать, что человек не волен распорядиться судьбой по своему усмотрению.
«Утверждаю, что никакого предопределения нет».
Это утверждение противоречит убеждениям Печорина. Но он спорит не только с Вуличем, но и с собственным дурным предчувствием, поскольку замечает на лице поручика печать близкой смерти. На самом деле это пари не с одной, а двумя переменными.
Проигранные в пари деньги приносят Печорину облегчение. Он рад осечке пистолета. Под ночным звездным небом ему кажутся смешными утверждения, что судьбой отдельного человека озабочена целая вселенная.
Однако утром Печорину сообщают о глупой и случайной смерти Вулича от руки пьяного казака. Выходит, проиграв спор покойному поручику – Печорин выиграл пари у себя? Так есть или нет предопределение?
Особенный человек
Герой решается на контрольный опыт, бросая на азартное сукно судьбы уже не чужую, а собственную жизнь. Он берется взять живым забаррикадировавшегося в доме убийцу поручика.
Читатель уже знает, что Печорин останется жив. Но здесь опять важно его заочное пари с убийцей, который не намерен смиряться с уготованной судьбой.
«Не покорюсь!»
На этот тезис ставят обе стороны спора. Но за активными действиями Печорина вновь стоит убежденность, что погибнуть ему суждено не теперь.
Вера в предопределенность судьбы и тезис об абсолютной свободе собственной воли происходят из одного и того же источника — убежденности всякого человека в своей исключительности.
Крайний индивидуализм Печорина – это открытое декларирование своей уникальности. Он старается быть честным с собой до конца. Но за нарочитой черствостью скрывается чуткая и ранимая душа. А показное равнодушие при встрече с Максимом Максимовичем по дороге в Персию – это, быть может, только запоздалая попытка Печорина оградить близкого человека от проклятия собственной судьбы.
Именно об этом мои любимые страницы романа Лермонтова.
