Жизнь человека, как податливая струна, тянется, меняя свое звучание от соприкосновения с другими струнами. Чайка – это струнный стан, где у каждого героя свое звучание. Струна Нины звучит пронзительно, впуская в потаенные закоулки ее души, она откровенна и падает в любовь, как в болото, в котором увязает. Но спустя время, мы можем отследить на страницах пьесы, она меняет свою тональность, приобретя мудрость, она проходит Треплева и перерастает Тригорина.
Найдя свою нишу в этой жизни, она, пожалуй, самый наполненный из всех персонажей пьесы. Талантом одаренная в небольшую меру, она это осознает и упокаивается с этим. Треплев же, сын знаменитой маменьки, Аркадиной, не сдержан и импульсивен, не может защититься от негативной оценки матери, тем самым становиться уязвим. Эта его уязвимость отражается и в его творчестве, он не достиг высот в писательской стезе, и его струна обрывается на глухом звуке.
Тригорин, по своей сути, приспособленец, который увлекся молоденькой Ниной, попадает в омут страстей, но быстро остывает. Его струна, как и его талант – крепкий середнячок, который привык к хорошей жизни и это делает его ленивым и черствым. Однако, способность видеть и осознавать он не утрачивает, и встреча с изменившейся Ниной у него вызывает своего рода восхищение.
Следуя зову славы и блеска, молодость часто натыкается на грубость и пошлость жизни. Эти обстоятельства могут, как сломать человека, так и привнести свет в его жизнь. Именно переборов обстоятельства, Нина становиться парящей «чайкой». Тот же, кто не смог или испугался жизни, теперь сидит под крылышком, мудрой Аркадиной. Треплев же не захотел довольствоваться синицей, а стремился к своему журавлю Нине.
По Чехову получается, что встать на крыло, способно только через подвиг. Каждому он свой, так же как и звучание струны, и для творческой «элиты», более подверженной эмоциям и давлению обстоятельств, этот подвиг становится трудным делом. Трудясь и терпя, выполняя простую свою работу, не прыгая по головам – вот путь творца, и своей жизни в том числе. «Чайка» многослойна и многозначна, представляет неприглядную оборотную сторону светского блеска, который и не стоит ничего. И, тем не менее, муки творчества становятся от этих неприглядностей ценнее и понятнее для простого человека.
